Городской охотник - Страница 25

— Привет? — окликнул я.

Ну конечно, родители дома, и они с ума сойдут, когда увидят, что я покрасился и постригся. Не то чтобы они будут против — может быть, им даже понравится, — но наверняка пристанут с кучей вопросов. А когда они узнают, что это сделала Джен, новая девушка…

Я поежился.

— Привет?

Ответа не было. Никаких звуков, кроме сугубо технических, типа текущей по трубам воды и гудения соседского кондиционера. Я закрыл дверь, решив, что пока, пожалуй, нахожусь в безопасности. Дому, в котором квартира моих родителей, более сотни лет. Он каменный, прохладный даже летом и всегда порождает ощущение надежности.

В этом смысле понятно, почему действие всякого рода боевиков и триллеров чаще всего разворачивается в пригородах или поселках: подъезды защищены прочными дверями с крепкими замками, окна забраны решетками. Проникновение заметить легко, искать под кроватью нет никакой надобности.

Я посмотрел на часы: до времени, когда мне следовало прибыть на вечеринку, оставалось два часа. Джен придет пораньше, отдельно, для поддержания анонимности. Она даже не сказала, как будет маскироваться, и меня не покидало ощущение, что она сама еще не знала.

Я повесил одежду в своей комнате, пошел в ванную и стал разглядывать себя, изумляясь тому, как осветленный незнакомец зеркально повторяет каждое мое движение.

Как я уже говорил, большинство фирмоненавистников подрезают свои волосы, но это умение не всегда преобразуется в умение подстричь другого человека. Впрочем, Джен неплохо справилась со своей задачей. Стрижка была короткой и строгой, а перекись сделала меня почти блондином. Оставшиеся черными брови выделялись по контрасту на фоне кожи, усиливая каждое выражение. Я был немножко похож на гангстера во французском хитовом боевике, непоколебимо уверенного в себе. Может быть, Джен права и я действительно прятался за своей челкой.

Чудной все-таки результат — вся физиономия на виду, но я чувствую себя не выставленным напоказ, а, наоборот, хорошо замаскированным. Знай себе перемигиваюсь с незнакомым перекисным блондином. Если уж я не узнаю себя, то как может узнать меня кто-то другой?

Я принял душ и оделся.

Рассчитывая получить обратно две тысячи долларов, я решил оставить ярлычки на одежде. Это была ошибка, повлекшая за собой болезненные последствия, но поначалу я даже не заметил крохотных пластиковых булавок. Все сидело идеально, с великолепием кроя, присущего дорогой одежде. Черные брюки с классическими складками, в манжетах ослепительно белой сорочки красовались запонки из оникса, подтяжки «Аргайл» подчеркивали плечи. Все так хорошо подошло, причем каждый предмет одежды чуть больше превращал меня в не-Хантера, укрепляя мою уверенность в том, что сегодня вечером я останусь инкогнито. Не говоря уже об уверенности, что я выгляжу чертовски здорово.

Правда, это ощущение мигом улетучилось, когда я добрался до последнего штриха — галстука-бабочки. Потому что не знал и даже не представлял, как он завязывается.

Полоска черной блестящей ткани безжизненно висела у меня на шее, не предлагая на сей счет никаких подсказок. Теоретически я много знал о галстуках, но практически — ничего. Галстуки, особенно бабочки, не относятся к элементам прикида, привычным для моего мира мешковатых штанов, футболок и кроссовок. Надо же, вроде продвинутый парень, а чуть дошло до галстуков-бабочек, снова оказался лохом из Миннесоты!

Посмотрев на часы, я понял: на процесс открытия заново технологии завязывания галстуков, имеющей более чем пятисотлетнюю историю, в моем распоряжении оставалось тридцать минут. На все про все.

Для начала я проклял малый ледниковый период…

* * *

В следующий раз, когда вам придется терпеть муки завязывания галстука на шее, вините солнце.

Каждый корпоративный трутень или ученик частной школы знает, что галстуки являются элементом формы — большинство носит их не потому, что им этого хочется, а потому, что обязаны. Неудивительно, что раньше всех таскать всякое барахло на шее начали люди, у которых не было выбора, — китайские солдаты около 250 г. до н. э. Примерно четыре века спустя обвязывать себе шеи начали римские легионеры — как видно, итальянцы заимствовали у китайцев не только лапшу. История учит, что люди начали носить галстуки не только по принуждению примерно пятьсот лет тому назад.

Потом кругом резко похолодало.

Солнце начало чадить, испуская все меньше и меньше тепла. Медленно, но верно наступал малый ледниковый период с серьезными последствиями. Ледники съели города во Франции, вся Голландия помешалась на коньках, а в Гренландии вымерли викинги. Они просто перестали размножаться в такую холодину.

И все начали носить шарфы, дома и на улице.

Естественно, рано или поздно какому-то инноватору надоел этот ледниковый прикид, и он начал экспериментировать со своим шарфом, делая его все тоньше и уже, придумал оригинальный способ завязывания. И это стало повальным увлечением: полагаю, люди нашли чем заняться во время долгих холодных зим. Последовал фейерверк открытий — изобрели великое множество типов и моделей, а способов завязывать галстук только в одном из изданий девятнадцатого века перечислялось семьдесят два.

К счастью для вас и для меня, солнце вернулось, стало теплее и проще.

В наше время счастливчики ухитряются надевать галстуки только на свадьбы, похороны и собеседования при приеме на работу. Последние существующие узлы — это Виндзор, полувиндзор и галстук-самовяз. И только три основных типа галстуков — бабочка, ковбойский шнурок и обычный. Это пока глобальное потепление вселяет надежду, что окончательное избавление от удавки — лишь вопрос времени.